Кому «железяки», а ему – полёт фантазии!

Признаюсь, удивил он меня почти сразу. Едва вошли в дом, а Василий Фёдорович, мягко улыбнувшись, обратился с хрестоматийным для любителей литературы вопросом: дескать, какое вино предпочитаете в это время дня? Причем скорее шутливо, между делом, не рассчитывая на какой-то специальный эффект.

Но между тем произвёл… Приятно ведь, когда рядовой лесник, будто походя, булгаковского Воланда цитирует. Как чуть позднее выяснилось, он и с Хэмингуэем, Джеком Лондоном накоротке, а знаменитые «Двенадцать стульев» чуть ли не настольная книга. Всё это тем более впечатляюще, что ехали-то мы в Клетное к человеку с репутацией стопроцентного технаря. Вон даже республиканское радио не поскупилось на комплименты, назвав Василия Касько «белорусским Кулибиным».

После такого определения как не соблазниться возможностью познакомиться. Ведь, в принципе, процентов около девяносто из того, что делает человек, он совершает только лишь потому, что так надо. Не поэтому ли тщательнее хочется присмотреться к тому, что осуществляет он сугубо для себя. Для реализации своих интересов.

С детства заболев «железяками» (его определение), увлечению уже не изменял никогда. Сам считает, что мастеровитостью в деда Сидора пошёл. Тот, увидев до войны первый велосипед, из деревянных прялок и прочего подсобного материала свой собрал. И даже с форсом проехал на нём по родным Байлюкам.

А вот у внука другое, технически более солидное «запечатление». Уже в школе серьёзно обратив внимание на трактор, заболел механизмом на всю жизнь. После десятилетки подался в Кличевский техникум, где стал техником-механиком. Но если кто-то таковым является только по диплому, то наш герой совпал со специальностью всей своей сущностью. Оставаясь в рамках профессиональной заданности, сумел стать по-настоящему уникальным. А ведь изначально уникальность – свойство людей как вида. И Василий Фёдорович такую предпосылку блестяще доказывает, даже уйдя от профессиональной специализации. Жизнь она ведь штука своенравная.

Бывает, коррективы по курсу бытия так развернут, что иной раз сам себе удивишься. Да только вот к металлу как тянуло, так и тянет. Для кого-то он действительно «железяки», а для него – воск податливый. В техническую литературу, конечно, заглядывает, не без этого. Своего рода стратегический взгляд на общую тенденцию. Во всём остальном никакого копирования. Только возьмётся за дело, а быстрая находчивая мысль уже наготове. А это как раз то, что меня всегда заводило и заводит: умелые руки и острый мозг. Как и на этот раз «завели» почти десять тракторов, достойных высокого технического стандарта.

Сегодня в его импровизированной мастерской рождается очередная такая модель, а около дома — уже действующий трактор ИЯ 93-96. Небольшой, достаточно презентабельный, компактный…

Правда, сам конструктор считает, что он – не самое удачное его детище. Тут же интересуюсь критерием оценки.

— Тяжеловат… Да и подвеску бы помягче надо. Чтоб на лесных дорожках спина не дёргалась. В мастерской, наверное, видели — новый монтирую?

— Не пуговица в кармане, как не заметить…

—Так вот этот как раз будет гораздо легче. И в смысле амортизации совсем другой расклад. На нём по весне да лету и внуков подзаохотить можно.

Василий Фёдорович говорит, а я думаю. И вот о чём… Это уже даже не мечта, а какие-то этапные целевые бакены. Какая-то опытом же продиктованная целесообразность. Внутренний пусковой механизм, не отрывающий от любимого дела, подбрасывающий в творческую топку всё новые и новые впечатления. Что особенно важно для человека, не «сконструированного» для мелкой суеты.

Для мужика с высокой концентрацией именно мужского поступка. По всему чувствуется: работа над любым очередным проектом для этого увлечённого человека ещё и работа над самим собой.

Своего рода органичная человеческая самопрезентация.

И такой подход к себе, к бытию в целом (причём абсолютно не форсированный) очень симпатичен.

Нужно ли много объяснять, почему? В жизни армейски оправданное «равнение на середину!» нередко приводит к стандарту, а то и вовсе к серости. И как же на таком унифицированном фоне радуют те, кто по-хорошему выбивается из общего строя.

Кстати говоря, Василий Фёдорович не узко спрофилированный человек. Он и вообще-то мастеровитый. Большой, заметный в деревне дом построил. А уж сколько деревьев посадил, и вообще-то неисчислимо. Трёх хороших детей на ноги поставил. Словом, любому пункту известной триады полностью соответствует.

И, наконец, ещё… Душу человека, душу его дома открывают, кроме всего прочего, и какие-то маленькие детали. В сельской обители лесника Докольского лесничества с 800-гектарным ежедневным обходом таких деталей много. Вот под большой картиной с лесным сюжетом не так частое для наших интерьеров кресло-качалка. Маленькая интеллектуальная «площадка», в которой под лёгкое раскачивание родилось немало идей и оригинальных мыслей.

А сколько охотничьих трофеев! Главным образом, лосиных рогов, в разное время найденных в лесу. Что называется, без отрыва от производства. Хотя и с ружьишком по владениям своим походить любит. Страсть давняя и не менее устойчивая.

…Василию Фёдоровичу вот-вот шестьдесят. Но реальность цифры понимаешь только после его личной информации. Выглядит гораздо моложе своих лет, «замаскировавшись» где-то под пятьдесят. Это почему-то тоже воспринимаешь как намёк. Вроде календарно стареем с первого вздоха. Ты родился, и метроном заработал, отсчёт пошёл. Но, оказывается, дело не только в паспортном раскладе. Самое главное, где-то на далёком финише не состариться, не потускнеть как личность. Не довести шагреневую кожу желаний до размеров носового платка. Может, Василий Касько уже не так горяч, азартен в их воплощении. Однако самих-то перспективных желаний у него по-прежнему много. А если они при этом вписываются в возможности, то при чём здесь годы?!

Да и друзья, знакомые «заржаветь» не дают. Тот бензопилу притащит починить, у того ружьё забарахлило, у третьего ещё что-нибудь по слесарно-ремонтной части… Всем подсобит, всем поможет и подскажет… Готовно, бескорыстно, доброго дела ради… Дружба для Касько своего рода Эверест. Высшая точка человеческих отношений. И это тоже весомый аргумент в его пользу.

В общем, первоначально, как мне мыслилось, ехал к техническому корифею. Мастеру, чей маневр главным образом на тракторах и автомобилях сосредоточен. А к своему удовлетворению превеликому встретил интереснейшего собеседника. Человека, специально заказывающего картины художнику. Читателя, отдающего предпочтение действительно интересным, дающим пищу уму книгам. Человека, безусловно, способного, талантливого. Да ещё с такой удивительной энергией воплощения. Задумал – сделал. Замыслил – воплотил. Чего бы стоили все эти склонности без такого конструктивного качества. Разве мало видим вокруг что-то понимающих, что-то умеющих, но явно «пробуксовывающих» со всеми своими умениями и потенциалом. А вот Василий Фёдорович смог. При всём при том, что не спичечные этикетки коллекционирует. Хобби для него не просто способ убить время, которого и без того не всегда хватает. Оно – своего рода неофициальное право на творческое самоутверждение.

А ещё Касько, абсолютно не кичась своей «штучностью», ставит перед собой обычные человеческие цели. Семья, работа, увлечения… Опять же много, разнообразно, глубоко рассуждает о жизни. Давно приучил себя соразмерные себе мысли добывать сам.

А почему бы и нет? По его же собственному ощущению, художники говорят одно, писатели – другое, философы – третье… Опять же религия даёт немало поводов для серьёзных размышлений.

«Отщипывая» от всего пирога жизни предлагаемые интеллектуальные крохи, всегда и во всём этот симпатичный человек остаётся самодостаточным. Как в мыслях, идеях, планах, так и в их воплощении. И за это я ему мысленно аплодирую.

Наум САНДОМИРСКИЙ
Фото Сергея РУДИНСКОГО