Воскресным утром 22 июня 1941 года немецкие войска перешли границу Советского Союза — началась Великая Отечественная война. Защитники Брестской крепости мужественно обороняли цитадель, но в это время немецкие танки уже подходили к Минску, Могилёву и стремительно направлялись на Москву. Историки называют разные причины того, почему в первые часы и дни войны советские войска отступали, — это превосходство немецких сил, надежда на мирный договор 1939 года и многие другие. Но факт остается фактом: советская армия не смогла сдержать натиск противника и с боями, неся потери, уходила на восток.

Мобилизация началась в первый же день войны. Многие из новобранцев, даже не взяв в руки оружие, погибли при налетах фашистской авиации. Кто-то из них попал в плен, а некоторые солдаты и офицеры из разбитых воинских частей группами и поодиночке бродили в белорусских лесах (позже те из них, кто смог выжить, создавали первые партизанские отряды и подпольные группы в оккупированной Беларуси). Вероятно, таким же образом попали в глухие леса возле деревни Клещёвки Глусского района и шесть красноармейцев. До сих пор здесь живут свидетели трагических событий, случившихся в этой деревне в 41-м. Рассказывает Анастасия Андреевна Пригара (когда началась война, ей было 11 лет):

— Деревня наша в то время была окружена непроходимыми болотами, густым лесом. В один из дней (скорее всего, был август — с полей уже свезли зерно) я вместе со своим дядей на подводе ехала по лесной дороге, ведущей через Балашевичи в Глуск. Вдруг из-за деревьев вышли солдаты-красноармейцы, остановили нашу лошадь. Они рассказали, что уже несколько недель бродят по лесу и никак не могут выйти к людям. Дядя посоветовал им добираться до Клещёвки по следу от нашей подводы. Вечером, когда мы вернулись домой, сельчане рассказали, что солдаты целый день провели в деревне, общались с молодежью. Оказалось, что один из них умеет хорошо играть на гармошке, — начались танцы. К сожалению, не все в деревне радушно приняли воинов — были и те, кто сообщил в глусский немецкий гарнизон о вооруженных красноармейцах. Сельчане предупредили солдат, что их могут искать фашисты, и предложили им уйти в Устерхи: все боялись, что немцы  сожгут деревню за укрывательство красноармейцев. Солдаты ушли ночевать на бывший хутор, где стояло гумно со сжатым хлебом. Рано утром Клещёвку оцепил немецкий карательный отряд. Жителей предупредили, что если солдаты окажут сопротивление, то деревня будет сожжена. Все слышали выстрелы и видели, как загорелось гумно (оно было неподалеку от дома, где мы сейчас живем). Несколько солдат пытались бежать в лес, но их настигли фашистские пули. Позже, когда каратели уехали, мы узнали, что в гумне сгорели два советских воина. Наши деревенские мужчины похоронили погибших солдат там же, возле гумна. После освобождения их останки перезахоронили в братской могиле в Хвастовичах.

Родственники одного из погибших красноармейцев так бы никогда и не узнали о его судьбе, если бы не Николай Фёдорович Ладонько (к сожалению, его уже нет в живых). Именно его семья сохранила фотографию, которая была в кармане солдатской гимнастерки. С фотокарточки смотрела симпатичная девушка, а на обороте надпись: «На память Сергею Ивановичу Козулину от Валентины», и еще был адрес: город Великий Устюг.

Через социальную сеть «ВКонтакте» я связалась с племянником Сергея Козулина Анатолием Николаевичем, который живет в Великом Устюге (Вологодская область России).

— Наша семья ничего не знала о гибели дяди, — говорит Анатолий Николаевич. — Мой отец рассказывал, что Сергея призвали в армию (на срочную службу) в октябре 1939 года. Он участвовал в советско-финской войне, был ранен. Когда закончилась финская война, их воинскую часть отправили в Полоцк. Дядя должен был демобилизоваться в 1941 году, но началась Великая Отечественная, и он опять попал на фронт. В июле 41-го связь с ним прервалась. Официальная версия — пропал без вести. В 1991 году в наш местный военкомат пришло письмо из белорусской деревни Клещёвки от Николая Фёдоровича Ладонько. Фамилия Козулин не очень распространенная в Великом Устюге, поэтому сотрудники военкомата вышли на моего брата. Он и вел переписку с Николаем Фёдоровичем, который в своих письмах рассказал, как погиб Сергей, упоминалось там и про девушку Валентину, даже был адрес, где она жила в Великом Устюге. Брат нашел указанный дом, и местные жители подтвердили, что такая женщина действительно здесь жила, но недавно умерла. В 2001 году мой брат умер. Ни он, ни я, к сожалению, на месте гибели дяди не были. Но я попросил побывать в Клещёвке мою знакомую, которая родом из Беларуси. Она поехала в отпуск в Бобруйск и съездила в деревню, где погиб дядя. Наша семья очень благодарна Николаю Фёдоровичу Ладонько и всей его семье за неравнодушие, за то, что мы хотя бы через 50 лет узнали о судьбе дяди Сергея.

Война закончилась 71 год назад, но до сих пор тысячи солдат числятся пропавшими без вести. Через столько лет, конечно, трудно узнать их судьбы, но краеведы, поисковые отряды и просто неравнодушные люди по крупицам собирают сведения и возвращают из безызвестности имена наших солдат-защитников.

Ольга ЯНУШЕВСКАЯ

Фото Оксаны ВАСИЛЕВСКОЙ

и из архива Анатолия Николаевича Козулина