Герой одной из трагедий Шекспира готов был отдать полцарства за коня, и мальчик-первоклассник из Погоста Вова тоже отдал бы полцарства, но не за коня, а за рисованную карандашом открытку, которую он увидел у своего соседа по парте. На ней простым карандашом был нарисован пионер с горном, и Вова не понимал, как можно так красиво и так похоже это сделать, у него аж зуд по коже пошел. Полцарства у мальчика, к сожалению, не было, а за просто так сосед картинку не отдавал, поэтому Володя Киселевич высыпал все семечки, какие были у него в карманах, и все-таки получил это сокровище. С того момента, можно сказать, в нем родился художник, а взрослеть, набираться сил, умений и навыков он в нем стал, когда мальчик в Маковичской школе встретился с еще одним художником, учителем рисования Игнатом Игнатьевичем Ворониным. А еще Вове нравилась лепка, поэтому почти все копейки, что родители давали с собой в школу, он тратил на пластилин, покупал одну коробку за другой, как только набиралась нужная сумма. Лепил много всего разного, правда, кусочки липкого материала, случалось, падали на пол, растаптывались, за что юному ваятелю нередко попадало от мамы. Но удовольствия он все-таки получал больше — и от рисования, и от лепки, тем более что у него это действительно здорово получалось. Настолько, что при поступлении в бобруйское художественное училище № 15 Володя Киселевич за рисунок получил пятерку. Правда, балл аттестата за окончание средней школы был невысоким, поэтому при конкурсе 18 человек на место на художественное отделение он не проходил. И тут в жизнь вмешался счастливый случай. Прямо в приемной комиссии, которой парень доказывал, что он все-таки достоин здесь учиться, его и его рисунок увидел преподаватель с отделения резьбы по дереву (там был конкурс 14 человек на место) и позвал к себе в группу, сказав при этом: «Ты не пожалеешь». И Владимир действительно не пожалел. Работать с деревом ему нравилось еще с детст-ва, дома отец, человек мастеровитый, видя этот интерес сына, давал ему кое-что из своих запасов древесины — пусть учится, в жизни все пригодится.  И правда: все детские увлечения и несомненный художественный талант стали той благодатной основой, на которую в училище накладывались новые знания, на которой вырабатывались умения.

— Работать с деревом мне понравилось даже больше, чем рисовать, — рассказывает Владимир Киселевич, — поэтому резьба стала моим основным занятием по жизни, а живопись — увлечением. Сейчас, через 40 лет работы, могу сказать, что о дереве знаю все, работаю с ним без перчаток, просто взяв в руки, могу определить степень влажности древесины. После училища работал на Бобруйской фабрике художественных изделий, мастером по образцам, затем какое-то время был надомником, ездил по колхозам, оформлял конторы и другие помещения, делал для них мебель. Затем оформился на работу в Глусское райпо и тоже занимался декоративным оформлением — кафе, буфетов, магазина «Кулинария», ресторана. Был в моей жизни и кооператив «Универсал» — тоже резьба по дереву. И всегда мне нравилось то, чем я занимался, поэтому могу сказать, что я в своей жизни не работал ни одного дня.

Да, это сформулировал еще Конфуций: «Выберите себе работу по душе, и вам не придется работать ни одного дня в своей жизни». Так везет немногим — Владимиру в этом повезло. Понимая это, он свой талант, свое мастерство обращает не только на пользу себе, своей семье (за полгода построил уникальный экологичный дом из круглых деревянных чурок и глины), но и занимается благотворительностью — помогает оформлять храмы в Глуске, Бобруйске.

Как универсального мастера-резчика Владимира Киселевича в Глуске знали и раньше. Но, думается, для многих стали открытием его картины, выставленные в местном историко-краеведческом музее на выставке «Таланты города на Птичи». (О ее открытии писала наша газета раньше.) Так вот, и по собственным впечатлениям, и по оценке людей сведущих в живописи могу сказать, что Владимир Михайлович действительно обладает талантом художника, его картины легки и правдивы, наполнены воздухом — сказывается школа того, старого, пятнадцатого училища. При этом, как признается сам, он не любит виды, как на открытке, ему больше нравятся живые, неприглаженные что ли, уголки со своим настроением. Картины «про запас» не пишет, только по случаю, чаще всего для подарков родным и друзьям, рамки для них, естественно, делает сам. Жаль, что работ у него не так уж и много, но хорошо, что художник в нем продолжает жить, краски и кисти время от времени идут в ход. Хорошо и то, что в Глуске состоялась та выставка и мы смогли увидеть своих земляков, таких, казалось бы, знакомых и таких, как оказалось, неожиданно новых, интересных и талантливых. Владимир Киселевич один из них.

Т. ЛУКАШЕВИЧ

Фото С. РУДИНСКОГО