В книге «Памяць. Глускі раён» информация о глусских воинах-интернационалистах размещена всего лишь на нескольких страницах — немного статистики, имена погибших и фамилии некоторых солдат и офицеров, которые заслужили ордена и медали. А ведь про каждого из глусчан, воевавших за рекой Пяндж, можно написать не одну страницу. Они видели настоящую войну, ходили под пулями и были каждый день на волосок от смерти. Их, восемнадцатилетних парней, как и юных солдат Великой Отечественной, призвала Родина. Но тогда, в далеком 41-м, с врагом и целями было все ясно, а в 1980-е и враг был другой, и цели другие, и воевать пришлось в чужой далекой стране. Слова о высокой и почетной миссии, помощи братскому афганскому народу отступали на второй план, когда под ногами рвались замаскированные мины и на глазах гибли товарищи. События афганской войны навсегда останутся в памяти тех, кто воевал в Афганистане, кто 15 февраля придет к установленному в Глуске памятному знаку воинам-интернационалистам. Среди этих людей будут Игорь Губарев и Игорь Буневич.

Игорь Губарев был призван в ряды советской армии в ноябре 1986 года, как только ему исполнилось 18 лет. Из распределительного пункта в Борисове его отправили в Ташкент. Призывник очень хотел служить в воздушно-десантных войсках, до армии даже прыгал с парашютом в Бобруйске. Еще бы, ведь десантники — это элита армии, туда отбирали самых лучших. Но крепкого, ловкого и смышленого парня заприметили военнослужащие-разведчики. Так Игорь попал в учебный центр разведывательного батальона города Термеза. Следующие полгода новобранец Губарев жил в горном учебном центре Шерабад. Здесь будущих разведчиков обучали всему, что может пригодиться на войне, что может спасти жизнь, — стрельбе из всех видов оружия, саперному делу, марш-броскам в полной амуниции на дальние расстояния и т. д. В учебке все новобранцы уже знали, что идут служить на войну в Афганистан. Боялись? Конечно. Это естественное чувство любого человека.

— Один из наших сослуживцев, — рассказывает Игорь Михайлович, — чтобы не попасть в Афган, прострелил себе плечо. Конечно, был военный трибунал, тюремный срок, но войны он избежал.

После усиленного обучения и профилактических прививок в мае 1987 года рядовой Губарев прилетел в столицу Афганистана город Кабул. Здесь его распределили в разведроту 181-го мотострелкового полка. Рота была боевая, можно даже сказать, легендарная. В ней служил Николай Афиногенов — первый солдат-рядовой, которому было присвоено звание Героя Советского Союза за участие в войне в Афганистане, к сожалению, посмертно. В роте о герое хранили память: в казарме стояли его кровать и портрет на тумбочке. Солдаты-новобранцы должны были поддерживать этот своеобразный музей в идеальной чистоте и порядке.

— В составе разведроты, — вспоминает Игорь Губарев, — мы проехали почти по всей территории Афганистана. Охраняли генералов, авиакорректировщиков, сопровождали колонны, искали склады с боеприпасами, спрятанные душманами (душман в переводе с языка пуштунов, местного населения, — враг. — Авт.), брали языков. В одной из поездок по стране в районе Джелалабада я встретил своего друга, глусчанина Сергея Щуру, с которым мы вместе призывались и переписывались. Служба у нас, разведчиков, была очень опасная, но в то же время и очень интересная. В арсенале разведчиков имелось современное для того времени оборудование. Например, переносная станция ближней разведки, которая предназначалась для ведения наблюдения за передвижением людей и техники в труднодоступных районах, а также в условиях ограниченной видимости. Еще обязательно был прибор бесшумной стрельбы (ПБС-18) и прицел ночного видения. Все это оборудование использовали на заданиях. Например, когда брали языков. Брали их только ночью и совместными усилиями: первой шла группа разведки, потом группа захвата, прикрытия и т. д. У каждого солдата была своя рация, но с ее помощью мы могли только слушать приказы, получать координаты, ориентиры. Во время операции переговариваться нельзя было — никаких звуков, полнейшая тишина. Пленных отводили в особый отдел, где с ними уже разбирались дальше.

Если выходили в горы, поход начинался всегда ночью. Шли так, чтобы нас никто не видел. Несли на себе 30—40 килограммов груза — патроны, гранаты, прицел, сухпаек, воду. Был случай, когда пришлось пожертвовать галетами (сухие хлебные лепешки, очень питательные и компактные, распространены в сухпайках всех армий. — Авт.), чтобы взять чуть больше воды — выбросили их с горы вниз, правда, не очень далеко. Потом, когда продукты закончились, пришлось их доставать. А однажды в горах даже дикобраза ели. Но чего очень сильно хотелось, так это сала. И вот как-то у родственников появилась возможность передать для меня посылку из Минска. Я смог позвонить сестре и попросил сала, а она передала самую дорогую колбасу.

Кроме боевых походов, у солдат были, конечно же, и минуты отдыха, во время которых они писали письма родителям, друзьям, любимым.

— Однажды на Новый год, — продолжает свой рассказ Игорь Михайлович, — я как раз вернулся на базу после нескольких недель, проведенных в горах, мне пришла огромная стопка писем, около 30 штук. Это был самый крутой новогодний подарок в моей солдатской жизни.

Игорь Губарев награжден двумя высокими наградами. Первую, медаль «За боевые заслуги», получил во время операции в районе округа Хост.

— Мы почти месяц жили в горах, — вспоминает воин-интернационалист. — Продукты нам доставляли, а воду мы брали в горной реке. Дезинфицировали ее с помощью специальных таблеток и пили. Через три-четыре дня ходили за водой, набирали ее как можно больше во все имевшиеся емкости. Однажды мы обнаружили, что подход к воде заминирован — душманы установили мины и «растяжки» (мина взрывается, когда человек задевает металлическую проволоку, соединенную с детонатором или предохранительной чекой гранаты, скрытно установленной на дороге. — Авт.). Разведчиков ведь учили всему, в том числе и саперному делу, поэтому я разминировал мины, нашел все «растяжки». Вот за это и получил первую высокую награду.

Вторую медаль, «За отвагу», разведчик Губарев получил уже дома, в Глуске, в 1990 году, а заслужил ее в 1988-м.

— В октябре 88-го на нас был написан приказ об увольнении в запас, — рассказывает Игорь Михайлович, — и мы уже собирались домой. Но вскоре всех построили на плацу и объявили, что служить будем до вывода советских войск из Афганистана, то есть до 15 февраля 1989 года. Ночью 8 октября нас подняли по тревоге. Быстро собрались и выдвинулись в сторону Баграма. На заставу недалеко от маленькой деревушки Мирбачекот напали душманы — начался массированный обстрел. Наша рота приняла бой. Когда все немного утихло, мы выдвинулись в разведку. Я со своим сослуживцем Магометом, солдатом из Дагестана, шел рядом. Душманы оставили «растяжки», и мы на них подорвались. Магомет шел первым и, не заметив тонкую проволочку, зацепил ее ногой. Я услышал щелчок и инстинктивно присел. Это, возможно, и спасло мне жизнь. Почувствовал только, как что-то горячее потекло по лицу — кровь.  Все-таки задело меня осколками, ранило в голову и в руку. Я подбежал к Магомету — он был тяжело ранен. Зажал ему рану, дотащил до бээмпэшки (БМП — боевая машина пехоты). Потом еще вернулся за автоматом, который остался на месте взрыва. Нас отвезли в Кабул в госпиталь. Магомета — сразу в операционную, а мне оказали необходимую помощь, вытащили осколки, перебинтовали и отправили в палату. Но в госпитале я не остался — уехал со своими сослуживцами в часть. А туда по рации уже передали, что в разведроте два «двухсотых», то есть сказали, что мы погибли. Удалось нам тогда уйти от «костлявой с косой». Хотя, по правде говоря, у каждого из нас, советских солдат, шансов вернуться на Родину «грузом 200» было предостаточно.

В январе 1989 года, уже в звании сержанта, отслужив на три месяца больше положенного срока, Игорь Губарев вернулся домой.

У каждого солдата афганской войны своя, непохожая на другие, история. Так и у глусчанина Игоря Буневича, которого призвали в армию в октябре 1984 года. А уже 2 февраля 1985 года, после прохождения курса молодого бойца, он пересек границу Афганистана.

В Афган перевозили ночью, самолетом до Кабула. Семь суток были на пересыльном пункте, где солдат кормили жидким супом с маленьким кусочком хлеба. Потом на вертолете полетели в свою часть. Вертушка даже не села на землю — молодые бойцы выпрыгивали из люка, можно сказать, на ходу. Игорь Петрович рассказывает:

— Я попал в роту связи 682-го мотострелкового полка. Дислоцировались в провинции Панджшер, город Руха. За все время службы 16 раз (только в одну сторону) перешел знаменитый горный перевал Саланг в горах Гиндукуш. Еще этот перевал называли «дорогой жизни». Он имел огромное стратегическое значение, так как связывал северную и центральную части Афганистана. По петляющей горной дороге на высоте около4 000 метровнад уровнем моря, по тоннелю (длиной2 700 метров) в горах шли машины с грузами — доставляли продовольствие и боеприпасы нашим войскам. Представляете, заезжаешь на перевал — жара, на самом хребте — холодно, а потом опять летняя погода. Дорога очень опасная — обрывы, пропасти, сверху летели камни, сходили лавины. Мы однажды подожгли покрышку от КамАЗа и сбросили ее в пропасть. В бинокль смотрели, но так и не смогли увидеть, как она достигла дна. Вот по такой дороге мы ходили на Хайратон к советской границе. Привозили оттуда новые радиостанции, аккумуляторы для них и многое другое. А первые полгода службы я ходил на боевые операции в горы. Основной задачей связистов было держать связь с полком, с центральным пунктом боеуправления. Бывало, поднимались на такую высоту, что даже вертолеты не могли туда долететь. Трудно было дышать, воздуха не хватало, а мы шли. Позже мы в основном сопровождали колонны, которые перевозили различные необходимые грузы для нашей армии. Во время сопровождения по ущелью одной из таких колонн пришлось заменить стрелка — сел за пулемет. Дело было так. Мы увидели душманов в горах, по радиостанции передали в полк, что впереди «духи». В ответ поступил приказ скорректировать огонь для вертолетов и стрелять. Я выстрелил по душманам. Быстро прибыли вертушки и уничтожили врага — наша колонна прошла без единого выстрела со стороны «духов». За это меня представили к высокой награде — получил медаль «За боевые заслуги».

Кроме медали, у Игоря Петровича есть несколько полковых грамот, грамота Президиума Верховного Совета СССР воину-интернационалисту с личной подписью Михаила Горбачёва «за мужество и воинскую доблесть, проявленные при выполнении интернационального долга в Республике Афганистан». А еще родителям солдата из далекого Афганистана пришло два благодарственных письма за хорошее воспитание сына.

— Домой, маме, я писал почти каждый день, — продолжает рассказывать Игорь Буневич. — Когда я попал в Афган, мать тяжело заболела. Поэтому, чтобы ее хоть как-то успокоить, писал как можно чаще. Писал также своим друзьям, девушке (будущей жене), тете Ане (маминой сестре). А еще свои мысли в прозе и в стихах записывал в дембельский блокнот. Туда же записывались наши солдатские афганские песни. Альбомы нам делать не разрешали, поэтому оставалось довериться маленьким листкам блокнота.

Вот несколько строчек из того самого дембельского блокнотика Игоря Буневича:

Не полигонная стрельба

Несется меж ущелий —

То смертоносная война

Двух мнений-поколений.

— Афганская война, — говорит Игорь Петрович, — была для нас школой жизни, выносливости, выдержки. Война сплотила всех, кто прошел через ее испытания. Сначала мы были сослуживцами, а потом стали братьями. И не важно, в какие моменты жизни проявлялось это наше воинское братство: будь то время, когда мы с риском преодолевали Саланг или когда мы глушили рыбу в реке Панджшер и потом все вместе тащили ее в часть, а командир полка нас поймал. Мы всегда могли постоять друг за друга, поддержать в трудную минуту.

Глусские ветераны-афганцы Игорь Губарев и Игорь Буневич активно общаются со своими боевыми товарищами, сослуживцами. Особенно сейчас, когда с помощью интернета появилась возможность найти тех, о ком ничего не знали со времени демобилизации. Бывшие сослуживцы ездят друг к другу в гости, дружат семьями.

Сейчас ветераны Афганистана Игорь Губарев и Игорь Буневич живут обычной жизнью. У них семьи, дети, а у Игоря Петровича уже и внуки. Есть у каждого и свои увлечения. Игорь Губарев, например, состоит в Белорусском клубе любителей квадроциклов, а еще он увлекается охотой и рыбалкой. Игорь Буневич — большой любитель зимней рыбалки, увлекается техникой, а с появлением внуков обнаружил в себе задатки скульптора — лепит замечательных снеговиков.

Ветераны-афганцы — свидетели событий новейшей истории. И не важно, как сейчас называют эту войну — первой антитеррористической операцией или просто ошибкой советского руководства, — мы должны знать, помнить о ней, как о части нашей истории. А дети и внуки афганцев должны знать, какими дорогами войны прошли их отцы и деды.

Ольга ЯНУШЕВСКАЯ

Фото автора, Сергея РУДИНСКОГО и из личных архивов Игоря Губарева и Игоря Буневича