Зинаида Григорьевна Березовская на всю жизнь запомнила, как однажды услышала отзыв об учительнице, ушедшей на заслуженный отдых: «33 года она проработала в школе. Вы даже не представляете, что такое 33 года отработать в школе!» У самой Зинаиды Григорьевны на тот момент стажа было всего два года, а по итогу набежало 42!
Мы беседуем с моей героиней в ее уютном доме, я с удовольствием слушаю ее воспоминания, рассматриваю фотоальбомы и удивляюсь, как ей удалось за столько лет работы не растратить любви к своему делу, не поддаться пресловутому профессиональному выгоранию, о котором сейчас столько говорят.
В общем-то, рассказывать Зинаида Григорьевна собиралась совсем не о себе. В газете вышла заметка о человеке, с которым ей пришлось в свое время работать, и она откликнулась, позвонила, мол, человек действительно достойный, может, стоит о нем написать побольше, а она готова поделиться воспоминаниями. Так и получилась, что встреча наша была «два в одном», потому как сама Зинаида Григорьевна человек не менее достойный. Трудно сосчитать даже, сколько за всё время работы она подготовила к дальнейшей школьной жизни ребят, и делала это всегда на совесть. Учитель — не та профессия, где можно работать по принципу «и так сойдет», у учителя всё должно быть обстоятельно и ответственно, уверена моя героиня. «Работала не ради премий и каких-то похвал, — говорит она. — Главное: мне надо, чтобы дети знали».
Семь классов (тогда в СССР действовало всеобщее семилетнее образование) Зинаида Березовская окончила с грамотой и решила поступать в педагогическое училище. Тех, кто с грамотами, было немало, и для них был отдельный экзамен — диктант, его вчерашняя школьница-отличница написала без проблем. Шел 1955 год, и было Зиночке тогда 14 лет. Два курса она отучилась в Бобруйске, а затем бобруйское и мозырское педучилища объединили и открыли новое, в Гомеле, там и доучивалась.
А в 18 лет приехала работать в Заелицу. Молоденькая совсем, но уважали: учительница! Зинаида Григорьевна понимала, что авторитет и уважение быстро сойдут на нет, если не подтверждать их делом. Старалась для ребятишек, с энтузиазмом пробовала что-то новое, чтобы заинтересовались и хотели учиться. Причем на второй год из-за печальных обстоятельств (умер учитель) пришлось полгода работать в две смены. Затем был перевод в Ново-Андреевскую школу, именно там молодая учительница услышала про стаж в 33 года и как это сложно, а сама подсчитала и задумалась: по всему выходило, что ей до пенсии надо отработать все 37, что уже просто немыслимо.
Потом была свадьба, снова переезд и новое место работы, Барбаровская школа, — по месту жительства мужа. Там Зинаида Григорьевна учила ребят три года. За это время молодая семья переехала жить в Глуск, и мою героиню снова перевели, на этот раз в Баяново. Можно сказать, что с баяновской учительницей они поменялись местами: та жила в Ключе и ей было ближе до Барбарово, а нашей героине из Глуска было ближе до Баяново.
В Баяновскую начальную школу Зинаида Григорьевна Березовская пришла в 1964 году и проработала там четырнадцать лет, сначала вместе с Марией Брониславовной Римашевской, а затем одна (после того как реформой школьного образования начальная школа была сокращена с четырех до трех лет обучения — c 1-го по 3-й классы).
На новом месте работы и позже, оставшись там единственной «хозяйкой», моя героиня стала подстраивать что-то под себя, под свое понимание, какими должны быть учебные кабинеты, рабочее место учителя, школа в целом.
«Очень большое внимание я всегда, где бы ни работала, уделяла наглядным пособиям. Таблицы, схемы и всё прочее должны быть понятны детям, в хорошем состоянии, удобны для работы. Наглядности в основном сама делала, так как рисовала я хорошо, в училище посещала художественный кружок, а когда пошла работать, приходилось оформлять много плакатов и афиш, так сказать, по общественной линии, — объясняет Зинаида Григорьевна. — Первую четверть в новой школе я с мужем и техничка с ее мужем посвятили, так сказать, обустройству, ни одного выходного дома не провели, захватили и осенние каникулы. Все таблицы, которые имелись, я сложила по своей системе, наделала тематических папок (птицы, звери, овощи, фрукты и так далее). В то время мы много ездили на семинары в другие районы и даже области, бывали в самых разных школах, и из каждой я увозила какие-то идеи.
Помню, поехала на семинар в Могилёв, увидела там стеллажи. Ага, и мне такие надо в школу. Там-то фабричные, но я подумала, перефантазировала под свои нужды, и муж их сделал. Он мне вообще очень много помогал, со временем уже понимал, что мне нужно, а работал шофером, много где ездил и где что найдет — привозит: тебе это подойдет? Один раз привез мне электрифицированную детскую игрушку. Приехал в 12 часов ночи, и я до трех часов не ложилась: изучала, как она устроена, а потом села и написала электрифицированную таблицу умножения, такой у нас тогда еще ни у кого не было.
Муж мне помог сделать удобную систему хранения таблиц по темам, чтобы сразу было видно, где нужная тебе, ведь таблиц было больше 300.
В том классе, который остался свободным после сокращения, мы оформили пионерско-октябрятскую комнату, там были игры, на стенах — календари, тематические уголки.
Постепенно старалась улучшать и бытовые условия: дорожки купила, новый письменный стол в один из классов, хороший шкаф в учительскую…»
Интересно, что в то время деньги на какие-то школьные потребности, помимо отдела образования, выделялись сельсоветами (правда, не всегда охотно), говорит Зинаида Григорьевна. Кроме того, школа зарабатывала на пришкольном участке, вспоминает моя собеседница: «Были грядки, сажали картошку, дети, хоть и малые, а всё делали, заодно учились, что как выращивать, как полоть, как обрабатывать. Участок хороший был, земля плодородная, я каждый год сдавала по пять тонн картошки, а на вырученные деньги покупала, что надо, в школу. Ну и для столовой, само собой, оставалось».
В классах, вспоминает Зинаида Григорьевна, было больше чем по 20 человек, почитай, все местные, баяновские. Когда было два учителя, то на каждого приходилось по два класса, для того времени это обычная практика в сельских школах. Когда осталось три класса и один учитель, график был такой: первые два урока — работа с двумя классами, затем еще два урока — со всеми сразу, оставшиеся два урока — с одним классом.
В советское время, как и сейчас, школьники часто ездили на экскурсии, Зинаида Григорьевна вспоминает, как возила учеников в Бобруйск (особенно они любили, когда приезжал зоопарк), в Минск — в цирк или просто для знакомства со столицей, на Курган Славы, в Хатынь. Много забавных случаев происходило в таких поездках.
А вот вопрос, как добраться на работу, был не таким забавным. Местные автобусы почему-то постоянно меняли расписание, утром шли то в семь, то в восемь, одно время приходилось добираться на проходящих, это не раньше девяти. В отделе образования учительнице разрешили немного сдвинуть расписание, тем более уходила она из школы не раньше четырех — успевала и уроки провести, и дополнительно позаниматься. А дети, говорит Зинаида Григорьевна, всегда с удовольствием оставались в школе до самого закрытия.
Четырнадцать лет работы в Баяновской начальной школе моя героиня вспоминает со светлыми чувствами. С детьми у нее всё получалось, с родителями контакт был налажен, да и в целом в Баяново люди были хорошие, отзывчивые, чуткие.
Может, и работала бы Зинаида Григорьевна в той школе до самого ее закрытия, но в системе образования назрела очередная реформа.
В конце 1970-х в СССР было вновь введено четырехлетнее начальное образование, при этом трехлетнее тоже сохранялось. Просто некоторые школы стали набирать детей-шестилеток (до этого в школу шли с семи лет) в подготовительные классы — нулёвки. В Глусском районе такой экспериментальный класс открыли в 1978 году на базе первой школы, и тогдашний начальник отдела народного образования Виктор Гуща предложил работать в нем Зинаиде Березовской.
«Приехал ко мне Виктор Антонович, мол, так и так, — рассказывает Зинаида Григорьевна. — А я отказываюсь: я свою школу не оставлю! Несколько раз он со мной эту тему заводил, а потом даже привез из облоно куратора по этим экспериментальным классам (по одному такому классу открывали в каждом районе области), чтобы она меня убедила. В общем, подумала я и согласилась.
Как именно работать в таком классе, понятия никто не имел, дело ведь новое. Меня и Валентину Владимировну Неверовскую (ее как воспитателя) отправили в Минск на курсы на целый месяц. В Минске уже такой класс действовал, и своим опытом с нами делилась работавшая в нем учительница, это было самое важное на этих курсах. Она подсказывала, на что обращать внимание, какие есть подводные камни.
Ну и потом уже взялись сами за дело. Учебников, насколько помню, не было, были прописи и тетради на печатной основе. Я наделала много наглядностей, картинок разных, чтобы ребятам было всё доступно, понятно, чтобы научились писать, читать, считать, задачки решать. Еще и открытые уроки давала — для учителей, директоров, райкома, хотя сама, считай, только училась работать в новых условиях. В конце года приехала наш куратор, провела контрольные работы по письму и по математике, и, может, человека два только написали на четверки, остальные на отлично. И чтение у ребят оказалось на достойном уровне».
Потом эти дети ушли в первый класс, а Зинаида Григорьевна взяла себе новую нулёвку. И так восемь лет подряд.
После выхода на заслуженный отдых опытная учительница продолжала работать: в группе продленного дня, на замене декретных отпусков в Балашевичской и Дубровской школах. И всюду оставалась верной своему педагогическому кредо: «Чтобы получалось, надо любить свою работу, любить детей. В профессии учителя не должно быть места понятию «для галочки». Всё должно быть обстоятельно, ответственно, достойно».
О. ВАСИЛЕВСКАЯ
Фото из архива З. БЕРЕЗОВСКОЙ
